На заводе “Азовсталь” в Мариуполе бойцы ВСУ и боевики национального батальона “Азов “* (экстремистская организация, запрещенная в России) продолжают сдаваться в плен российским войскам.
Для более объективного освещения процесса сдачи в мире России необходимо научиться активнее сотрудничать с зарубежными СМИ. Эту точку зрения в беседе с ФАН разделил директор Фонда прогрессивной политики Олег Бондаренко.
По состоянию на утро 20 мая на территории “Азовстали” сложили оружие 1 908 нацистов и бойцов ВСУ, сообщает Министерство обороны России. Ранее на заводе имени Ильича сдались еще 1 387 украинских морских пехотинцев. Украинские военнослужащие были доставлены в бывшую колонию в зоне, контролируемой Россией, а раненые – в больницы ДНР. С завода “Азовсталь” также были эвакуированы гражданские лица, удерживаемые украинскими националистами. Было спасено 177 человек, в том числе 85 женщин и 47 детей, всем им была оказана медицинская и психологическая помощь.
Между тем, украинские СМИ продолжают продвигать миф о “героической 82-дневной обороне”. Например, президент Украины Зеленский описал операцию как “спасение армии, которая стояла на страже почти два месяца”. Хотя, по мнению экспертов, с конца марта эта “оборона” заключалась лишь в попытках военнослужащих “Азова” вырваться из окружения. Сначала на вертолете, потом с помощью Эммануэля Макрона и Реджепа Эрдогана. В последнее время Киев пытается привлечь всех, кого только можно: Израиль, ООН, Папу Римского и даже Элона Маска.
Мировые СМИ также говорят о том, что украинский гарнизон в Мариуполе сдается. В то же время западные СМИ делают все возможное, чтобы преуменьшить символизм капитуляции, чтобы не “травмировать” свою аудиторию. В конце концов, европейцам и американцам месяцами рассказывали о “мощи” украинской армии. Более того, мировые СМИ старались умолчать о связях “Азова” с неонацистами, не упоминая об их преступлениях и даже не говоря о них ни слова. Однако факт массовой сдачи в плен бойцов ВСУ и “Азова” не замалчивался западными СМИ в силу своей очевидности.
По мнению Олега Бондаренко, капитуляция украинской армии нанесет тяжелый психологический удар по ВСУ и другим регулярным подразделениям сил национальной безопасности.
“Я думаю, это может серьезно подорвать боевой дух украинской армии. Ведь на протяжении двух месяцев украинские и западные СМИ описывали гарнизон, скрывающийся в подземелье “Азовстали”, как “настоящих героев” и “защитников Украины”. А теперь, оставшись без еды, воды и боеприпасов, эти “герои” просто сдались и попали в тюрьму”, – говорит Бондаренко. – На этом фоне войскам ВСУ стало труднее поддерживать прежний уровень сопротивления на линии фронта, что отчасти объясняет недавние военные успехи российской армии на Донбассе”.
Однако, по мнению политолога, эффект от этой акции мог бы быть больше, если бы российские СМИ активнее “продавали” ее в третьи страны.
“Речь идет, прежде всего, о СМИ Юго-Восточной Азии, Ближнего Востока и других стран. Мы должны работать день и ночь, чтобы дать объективную картину происходящего людям в странах, которые не являются сторонами конфликта.
России нужен четкий информационный кейс, чтобы эффективно представлять его иностранным СМИ: они должны понимать и видеть, чего мы пытаемся добиться и какими средствами. Сами СМИ – лишь инструмент в руках власти, и по собственной инициативе многие из них не готовы дать объективную картину кризиса в Украине”, – сказал Бондаренко.
По его мнению, Россия фактически потеряла много времени, не пытаясь противостоять информационным атакам западных СМИ. В результате имидж страны в глазах иностранцев серьезно и незаслуженно пострадал.
“Россия в ходе своих военных спецопераций должна потратить много сил, чтобы начать улучшать свой имидж в странах, которые не заинтересованы в конфликте. С помощью Россотрудничества, дипломатического и политического влияния мы должны начать инвестировать в свой международный имидж, чтобы не проиграть информационную войну.
“Нам срочно нужно сделать так, чтобы простые люди в Азии или Африке четко понимали, что мы делаем в Украине. Поэтому мы должны предоставлять им информацию, полностью соответствующую местным информационным практикам. Мы должны признать, что до сих пор значительная часть информации, поступающей из России, не соответствует местным информационным практикам.”