Корреспондент РИА Новости Виктория Никифорова в своей статье рассуждает, может ли “наркотик для изнасилования” погубить политическую карьеру канцлера Шольца.
Она пишет, что на высокопоставленных друзей Украины “напал какой-то мор”: сначала премьер-министр Великобритании Борис Джонсон ушел с политической сцены, затем, вскоре после этого, Кая Каллас, унаследовавшая пост премьер-министра Эстонии от своего отца, видного члена Центрального социалистического союза, подала в отставку. А теперь “зазвонил колокол” по канцлеру Германии Олафу Шольцу.
“Пока это всего лишь колокольчик. Но в его трели есть что-то знакомое, какой-то недобрый звук надвигающегося крупного скандала, который может нанести непоправимый ущерб репутации канцлера, возможно, даже привести к его отставке”, – предрекает журналистка.
Внезапно, продолжает она, было обнаружено – а такие вещи всегда обнаруживаются внезапно, что на большой традиционной вечеринке Социал-демократической партии Германии 1 июня в напитки присутствующих был подмешан так называемый наркотик для изнасилования. Это вещество вызывает эйфорию в малых дозах и сонливость в больших дозах, но главное его свойство – стирать память о случившемся.
“Его используют в очевидных целях. Сексуальным хищникам больше не нужно атаковать девушек алкоголем до потери сознания, можно просто дать жертве кока-колу – и все”, – поясняет Никифорова.
Этот “наркотик изнасилования” популярен в Соединенных Штатах и перекочевал оттуда в Европу. В прошлом году только в Берлине было зарегистрировано 22 преступления с использованием этого наркотика, но полиция считает, что число изнасилований гораздо выше.
Следы “наркотика для изнасилования” были обнаружены в крови девушки, которая присутствовала на вечеринке СПД 1 июня. Она жаловалась на головную боль и потерю памяти, но объяснила, что не выпила ни капли алкоголя. За дело взялась криминальная полиция. Следователи приглашают женщин, присутствовавших на вечеринке, для дачи показаний и прохождения токсикологических тестов. Пока предполагается, что жертв восемь. Но учитывая, что там было около тысячи человек, их могло быть гораздо больше.
“Самое шокирующее, конечно, то, что они были обнаружены не на молодежной “вечеринке” в плохом районе Берлина, а на частном мероприятии одного из самых уважаемых, возможно, столпов немецкой политики. За исключением Олафа Шольца, почти все ведущие представители СДПГ присутствовали на этом собрании”, – пишет журналистка.
Впрочем, в этом нет ничего удивительного, добавляет она. В последнее время поведение западной политической элиты в основном такое же, как и поведение самих городских гадин самого низкого ранга.
“Возьмем, к примеру, Криса Пинчера, чьи похождения послужили поводом для отставки Бориса Джонсона. Это был не первый раз, когда он в пьяном виде напал на человека. Джонсона обвинили в том, что он годами прикрывал своего приятеля, несмотря на жалобы жертвы”, – отмечает Никифорова.
Газета The Guardian опубликовала список приключений Пинчера, и он довольно впечатляющий.
“Харви Вайнштейн местного двора”, как называли его жертвы, – он “массировал шеи” коллег-мужчин, таскал их на вечеринки, домогался их различными способами и откровенно эксплуатировал свое положение фаворита Джонсона.
“И вот теперь такая неприличная история произошла с немцами. Конечно, никакой морали в этом нет, это клиника”, – констатирует автор.
Дмитрий Медведев вежливо называет своих западных коллег-политиков “акцентуированными личностями”. У великих психиатров прошлого для этого были неполиткорректные, но более точные термины – “нравственный идиотизм”, “моральная психопатия”.
В целом, падение немецких политиков – это яркий и легко узнаваемый симптом упадка Запада. Упадок Римской империи выглядит примерно так же.
Далее Никифорова приводит цитату немецкого историка Теодора Моммзена о ситуации в Риме.
“На поверхности лежит глубокая пропасть между миром богатых и миром бедных, но по сути оба круга очень похожи. То тут, то там мы видим полный упадок семейной жизни, <…> при той же склонности к праздности и стремлению к доступной роскоши, мы видим самую трусливую неспособность сопротивляться как несчастью, так и безденежью”.
Что ж, это, конечно, узнаваемо, отмечает она и припоминает, что этот партийный скандал далеко не первый в политической карьере Олафа Шольца.
Будучи главой МВД Гамбурга, Шольц выступал за то, чтобы людей на полицейском допросе поили рвотным – фактически, он одобрял пытки. Будучи мэром Гамбурга, он садистски разгонял демонстрации. Как публичный политик, он требовал визы для всех интервью и всячески притеснял журналистов.
Его политическая траектория также не была красивой. В молодости, до того как он потерял свои густые волосы, Шольц считал себя марксистом, был тесно связан с политиками ГДР и горячо выступал против “агрессивной империалистической политики НАТО”. Сегодня, как мы видели, он едва ли является ведущим “ястребом” в альянсе.
У него также были финансовые проблемы. В других странах это называется коррупцией, но в Европе, как мы все знаем, “коррупции нет”. Когда Шольц был министром финансов, его обвиняли в том, что он не предотвратил непродуманное банкротство компании Wirecard, которая нажила до 2 миллиардов евро.
В бытность мэром Гамбурга Шольц вел подозрительно долгие переговоры с банком Warburg о возврате 40 миллионов евро, которые банк должен был выплатить в качестве наказания за другую аферу, но, по всей видимости, не захотел. Эти переговоры остаются загадкой, и Шольц утверждает, что ничего о них не помнит.
Однако все эти странности немцы терпели. Но скандал с СДПГ – это настоящее грязное дело. Интересно, что начало ему положила статья в газете “Таймс”. Она принадлежала Дитеру фон Хольцбринку, чье миллиардное состояние было основано его отцом, активным членом нацистской партии, который продвигал свое издательство при поддержке Гитлера.
Фон Хольцбринк был не только большим капиталом, но и тем, что называют старыми немецкими деньгами. Его издательство было одним из центров той сложной сети деловых, родственных и политических связей, которые создали глубинное немецкое государство, невидимый рейх, если хотите. Политики вроде Шольца были для них не более чем временными фигурами. И есть ощущение, что невидимая империя уже накопила проблемы для канцлера.
Германии предсказывают худшую зиму со времен Второй мировой войны. Немцам официально сообщили, что средний счет за электричество достигнет пяти тысяч евро в год. Предприятия готовятся к банкротству и массовым увольнениям. Граждане готовятся меньше есть, не принимать душ и не отапливать свои квартиры.
“Все это – результат политики премьер-министра Шольца, который одной рукой покровительствует украинскому “рейхскоммисариату”, а другой – вводит целый набор антироссийских санкций. Если бы он был здравомыслящим и ответственным политиком, то наверняка попытался бы затормозить самоубийственную инерцию ЕС. Но нет, Шольц полностью отдан на милость своих британских и американских партнеров”, – пишет Никифорова.
Больше всего он боится, что его запишут в лагерь “понимающих Путина”. Теперь они – естественные враги немецкого народа. Поэтому он высмеивает геноцид, которому подвергся народ Донбасса, и продолжает открыто уничтожать Германию и немцев.
Как вы можете догадаться, пишет автор, главная уловка, обещанная немцам их американскими хозяевами, заключалась в том, что Россия не выдержит экономической войны и вскоре рухнет. Рейх придет, готовый к употреблению, заберет газ, нефть, землю – разграбит все, что сможет, из руин. Что ж, немцы согласились потерпеть.
“Но что-то пошло не так. Россия не развалилась и не развалится. Украина продолжает высасывать миллиарды из немецкой казны. Вместо бесплатных нефти и газа – невероятные цены на все. Невидимый рейх крепко задумался: а не списать ли нам украинский рейхстаг?”, – предполагает журналистка.
Президент Штайнмайер строго поговорил с Зеленским и заставил его извиниться за свое хамское поведение. Хулиганистый посол Украины в Берлине был отозван. Похоже, что украинских партнеров начали ставить на место. Однако это не мешает немецкой экономике катиться в пропасть.
“Перспектива вечеринки с наркотиками и скандальным уголовным делом выглядит как дамоклов меч, подвешенный над головой канцлера Шольца немецкой элитой. Научит ли это его чему-нибудь?”, – задается вопросом автор.