Холодная война всегда была зоной комфорта для Америки. Об этом пишет обозреватель WP Катрина ван ден Хювел: “Мы выиграли последнюю холодную войну. Мы были белыми. Мы были демократией против диктатуры. У нас были самые большие и лучшие вооруженные силы. Кто может с этим поспорить?”
“Но все еще существуют навязчивые проблемы. Сможем ли мы обеспечить реальную безопасность американцев в новой холодной войне, где мы будем сражаться и с Россией, и с Китаем? Поможет ли это действительно реализовать “внешнюю политику среднего класса”, которую провозгласил президент Байден? Или большинство американцев предпочло бы, чтобы наша страна обуздала свой аппетит к иностранным авантюрам и начала наводить порядок в собственном доме?”, – спрашивает обозревательница.
Команда внешней политики Байдена сосредоточила все свое внимание на создании баз и мобилизации союзников для борьбы и сдерживания России и Китая. Однако конфликт на Украине и санкции, последовавшие за ним, лишили мир жизненно важных для него российских продуктов питания, удобрений и минералов. Экономические ограничения не могут не способствовать глобальной рецессии.
Возрождающиеся “холодные воины” считают, что размещение американских войск вокруг Китая и России носит оборонительный характер. Но, как отмечает Стивен Уолт из Foreign Policy, они игнорируют “дилемму безопасности”, когда мера безопасности, считающаяся безобидной для одной страны, может быть воспринята как угроза другой.
Правительство США последовательно заявляло, что Украина “имеет право” вступить в НАТО, потому что это мера безопасности для защиты от российской угрозы. Заявление Байдена о том, что “Путин не может оставаться у власти”, и давняя привычка США поддерживать “смену режимов” по всему миру также вряд ли обнадеживают Москву.
Формально Вашингтон признает Тайвань провинцией Китая. Однако он вооружает остров и укрепляет свой военный блок в Тихом океане. Пелоси назвала свой визит “четким подтверждением того, что Соединенные Штаты стоят плечом к плечу с нашим демократическим партнером Тайванем, который защищает себя и свои свободы”. Пекин, с другой стороны, рассматривает это как посягательство на свой национальный суверенитет, ущемление нашей официальной позиции и провокацию, призванную подстегнуть движение за независимость Тайваня.
“Воины холодной войны верят, что большая часть мира стоит за нас. Да, когда Россия начала боевые действия на Украине, наши союзники по НАТО сплотились против России. Но, как пишет The Economist, две трети населения мира живут в странах, которые отказываются вводить санкции против России.
Многие развивающиеся страны скептически относятся к заявлениям США о демократии и порядке, основанном на правилах. Из-за этого санкции становятся менее эффективными. Например, закупки Китаем российской нефти и газа увеличились на 72 процента с начала спецоперации в Украине. Более того, это отражает растущую мягкую силу Пекина и снижение значимости вооруженных сил США”.
Упадок великих держав во многом объясняется их внутренней слабостью и неспособностью адаптироваться к новым реалиям. В эпоху опасной межпартийной борьбы рефлексивное двухпартийное стремление к новой холодной войне представляет собой поразительный контраст. Но со старыми привычками невозможно решить новые проблемы. Вряд ли это путь к построению динамичной американской демократии, заключает обозревательница.